Партнерство России и Китая развивается в условиях нарастания факторов неопределенности. Эти факторы касаются и глобальной, и региональной безопасности, и некоторой формализации институтов глобального управления. Но их мейнстримом является трек обострения торговых китайско-американских противоречий, хотя все прекрасно понимают, что речь идет о более серьезном, масштабном противостоянии, носящем геополитический характер.

На этом фоне складывается картина наших отношений с Китаем.

Сегодня, учитывая высокий уровень отношений, идет неформальный поиск их оптимальной модели. Официально стратегическое партнерство – это понятно, но в СМИ пишут о союзе, о дальнейшем сближении, о некой формализации. Напомню, что за 70 лет было два документа, принципиально важных для наших отношений. Первый –  «Договор о дружбе и союзе» от 14 февраля 1950 года, который в силу определенных причин канул в лету, и второй, по которому мы живем, – «Договор о дружбе и сотрудничестве» от 16 июля 2001 года, оформивший стратегический формат отношений. Между этими датами была эпоха и союзничества, и конфронтации, и нормализации отношений. Сегодня идет дискуссия, часть участников которой выступает за союз, но, понятно, что мы определяем приоритеты с российской точки зрения. Формализация союзнических отношений, на мой взгляд, сегодня нежелательна, несмотря на всю остроту ситуации. Характер стратегического партнерства позволяет насытить повестку и без этого. Другое дело, что мы, да и китайская сторона, согласны на диверсификацию договора 2001 года, в частности статьи девятой, которая предполагает только режим консультаций в случае угрозы одной из сторон.

Я думаю, в этой части будет сближение.

Исходя из поставленной задачи, вытекает, углубление военно-стратегической повестки двух стран. Вы знаете, что США определили Россию и Китай как главных стратегических противников в конце 2017 года, а в начале 2018 года – в качестве главных партнеров. В ближайшее время будет заключено российско-китайское военное соглашение взамен соглашения 1993 года. Китай осознает, что находится на пороге гонки ядерных вооружений в Азии. Речь идет уже не о ПРО, а о размещении американских систем наземного базирования – ракет средней и меньшей дальности. Это новый виток гонки вооружений, в связи с чем российско-китайская кооперация приобретает дополнительное значение.

Что касается российской стратегии. Самая сложная для нас опция – это двусторонняя российско-китайская торговля. Здесь противоречивая картина. С одной стороны, в прошлом году товарооборот вырос на 27% до 107 миллиардов, в том числе за счет повышения цен на энергоносители и увеличения российского экспорта минерального топлива, сырья и сельхозпродуктов. С другой – сокращение российского машинно-технического экспорта в Китай до 1% и увеличение китайских машинно-технических поставок в Россию. Товарооборот будет и дальше расти, но структура этой модели – асимметрична, минеральное топливо и сырье в обмен на машинно-техническую продукцию. Эта модель сложилась давно, в 90-е годы, и отражает объективные вещи – асимметрию экономических потенциалов России и Китая. Другое дело, что Россия должна проводить оптимальную политику в этих условиях.

Переходя к задаче по выработке стратегии, я бы выделил четыре проблемы.

Первое – оптимальная форма отношений. Мне кажется, что российская стратегия должна исходить из насыщения военно-стратегической двусторонней повестки в рамках нашего партнерства. Важно, что уже нынешнее качество этого партнерства, без формализации отношений между Россией и Китаем, является сдерживающим для американцев.

Второе – евразийская стратегия России. Это непростое направление. Понятно, что Россия – ядро континента, у нее есть возможности и определенные вызовы. «Один пояс, один путь» тоже дает возможности и ставит определенные вызовы. Конечно, здесь пока рано говорить о зоне свободной торговли ЕАЭС и Китая, но китайцы и не настаивают на этом.

Третье – это внутренняя сбалансированность российско-китайских отношений. Экономическую дистанцию между Россией и Китаем ликвидировать невозможно, это объективная реальность. Разница потенциалов велика. Но дело в том, что для Китая главное – это реальное равенство. Китай в нашем партнерстве –ведущая экономическая держава мира, а Россия – великая стратегическая ядерная держава. Этот совокупный потенциал разного качества и дает реальное равенство на долгие времена.

Четвертый итоговый тезис – мы знаем тысячелетний менталитет Поднебесной. В его основе лежит прагматизм, жесткость, реализация в первую очередь своих интересов. Российский интерес тоже базируется на собственных интересах. Но наличие «параллельных» интересов России и Китая не является противоречием, это, не создает напряжения. Есть лейтмотив в российско-китайской повестке, которая включает в себя такие ключевые параметры, как общая безопасность, глобальная и региональная, взаимное право на развитие и равноправное сотрудничество, основывающееся на этом балансе.

В Астане малыш решил пойти погулять. И в буквальном смысле вышел из окна 10-го этажа😱😱 А дальше – настоящее чудо!

 

МВД забивает последний гвоздь в крышку гроба института семьи

 

Невыносимая лёгкость вырождения