До прошлого года две отдаленные деревни в беднейшем регионе России – республике Тыва, которая находится на границе с Монголией в далекой Сибири, – неизменно на протяжении четырех из двенадцати месяцев в году оказывались отрезаны от цивилизации.

Там проживает около 2000 человек, которым приходилось иногда даже голодать в месяцы, когда весенние оттепели и медленные осенние заморозки не позволяли переправиться через Енисей на пароме или по ледяному мосту. Если требовалась срочная медицинская помощь, единственным возможным вариантом оставалась эвакуация на вертолете.

Но в прошлом году российские СМИ сообщили прекрасную новость. Строительная бригада Минобороны РФ возвела для жителей этих деревень прочный мост, что положило конец исторической изоляции сообщества. Теперь в любое время года жители могут добраться в областной центр, город Кызыл, примерно за полчаса. По телефону Чечек Тарган, заместитель председателя ранее отрезанного Кара-Хаакского поселения, сказал, что местные жители находятся на седьмом небе от счастья по поводу своего нового моста.

«Это – наша мечта. Раньше у нас были проблемы с доставкой продуктов в межсезонье, теперь мы каждый день едим свежий хлеб, — сказал он. – Жизнь определенно стала лучше».

Эта история – одна из многих подобных, которые в последнее время часто мелькают в российских СМИ. Нет никаких сомнений в том, что обширная программа обновления инфраструктуры, за которую ратует Владимир Путин, постепенно выходит далеко за пределы таких туристических достопримечательностей, как Москва и Санкт-Петербург.

Некоторые экономисты критикуют эти планы, заявляя, что политики бросают деньги – которых у России сейчас предостаточно – на решение проблем без формулирования последовательной долгосрочной экономической стратегии. Другие аналитики предупреждают, что все это попахивает советским централизованным планированием и рискует повлечь за собой нефункциональные результаты, которые часто возникают при выполнении указаний правительства сверху вниз. Третьи говорят, что, какими бы амбициозными ни казались такие планы, они всего лишь капля в море, учитывая огромные просторы России и непосильные потребности в инфраструктуре.

Но мало кто станет отрицать, что изменения действительно происходят, а по всей стране открываются новые перспективы: от нового моста в Сибири до восстановления железнодорожного сообщения в Торжке – промышленном городе всего в паре сотен миль от Москвы.

Владимир Климанов, экономист Российской академии народного хозяйства и Государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС), отметил, что после переизбрания Путина «президентскими указами от мая 2018 года было обозначено множество крупных проектов». Эксперт отмечает: «Инфраструктура – это ключ к будущему экономическому развитию России. Нам нужно развивать связи между регионами. Без этого, региональное экономическое развитие вряд ли возможно».

Восстановление России

В документе Правительства России обозначены самые различные проекты: от масштабной программы строительства дорог, мостов и аэропортов, обновления городского жилищного фонда и новых газо- и нефтепроводов до крупных инвестиций в «Северный морской путь» между Дальним Востоком и Европой по северной части России, который благодаря изменению климата постепенно становится все более рентабельным.

«Из госбюджета поступают деньги, поэтому работа будет сделана, — говорит Наталья Зубаревич, социальный географ МГУ. – Также есть планы привлечь инвестиции из частного сектора, и это мы можем ожидать. Возможно, государство будет оказывать давление на бизнес, чтобы он принял в этом участие…. Но деньги поступят. Конечно, предпочтение будет отдаваться крупным проектам», то есть высокобюджетным проектам с максимальным освещением в СМИ.

Это использование крупных показательных мероприятий для развития местной инфраструктуры – идея далеко не новая. Так, на проведение Олимпиады в Сочи пять лет назад Россия потратила более $50 млрд. Как и многие крупные Олимпийские зрелища в других странах, она породила изрядное количество «белых слонов» — гигантские стадионы и транспортные узлы, которые муниципалитет Сочи до сих пор с трудом поддерживает в надлежащем виде и пытается использовать. Но также была осуществлена столь необходимая городу перестройка портовой, транспортной, канализационной и электрической инфраструктуры – все это изменило повседневную жизнь сочинцев.

Прошлогодний чемпионат мира по футболу в России обошелся в $14 млрд, но способствовал строительству новых отелей, модернизации автопарка и транспортной системы, а также другим улучшениям, которые до сих пор радуют жителей 11 российских городов, где проходил мундиаль.

Большое внимание общественности приковано к $3,7 миллиардному проекту моста через Керченский пролив, который открыли для движения автомашин в прошлом году. Когда в конце 2019 года начнет работать и железнодорожный участок моста, Крымский полуостров прочно прикрепится к России. В своем февральском послании Путин заявил, что мост станет мощным драйвером развития для Крыма. Но Керченский проект – только один из более чем двадцати впечатляющих своей протяженностью мостов, которые были построены в годы президентства Путина.

Даже качество дорог, которые часто называют самой большой бедой России, в последние годы значительно улучшилось. В том числе, в шесть раз увеличилась протяженность скоростных автомагистралей. До окончания срока полномочий президента Путина в 2024 году правительство РФ намерено инвестировать около $100 млрд для модернизации дорожной инфраструктуры в дальних регионах страны.

«Это не стратегия в полном смысле слова»

Как бы хорошо все это ни звучало, многие экономисты сомневаются, что все усилия правительства приведут к национальному преобразованию, которое президент Путин провозгласил своей программой на ближайшие пять лет.

Владимир Квинт, один из ведущих российских экономических стратегов, считает, что инвестиции, безусловно, необходимы для решения проблемы разваливающейся инфраструктуры – наследия советской эпохи. Но он сомневается, что они связаны с систематической оценкой потребностей страны и будут стимулировать динамичное развитие экономики, который провозглашается в официальных заявлениях.

«Конечно, это полезные проекты, но инвестиции в инфраструктуру должны быть направлены не просто на исправление недостатков прошлого. Следует задуматься о будущем, — говорит он. – Мы не знаем, насколько полезны будут все эти инвестиции, потому что не было проведено систематического исследования. Нам нужна стратегия, которая поможет идентифицировать и определить потребности экономического развития, скоординировать их с конкретными инфраструктурными проектами и выделить необходимые ресурсы для их реализации. У нас есть большое количество документов со словом «стратегия» в названии, но нет реальной стратегии».

Другие утверждают, что внимание к инфраструктуре является отвлекающим маневром. Даниил Григорьев, эксперт левого Института глобализации и социальных движений в Москве, говорит, что главная экономическая проблема России – это стремление Кремля к неолиберальным мерам экономии, направленным на сдерживание инфляции, сокращение государственного долга и балансирование государственного бюджета. Такая стратегия была успешна, но привела к стагнации доходов, ухудшению качества социальных услуг и сокращению льгот для населения.

«Правильным путем для продвижения нашей экономики было бы укрепление потребительского спроса и повышение уровня жизни населения, — говорит Григорьев. – Эти инфраструктурные проекты, новые трубопроводы, транспортные коридоры и тому подобное, в основном направлены на повышение экспортного потенциала России в интересах крупного бизнеса. Россия по-прежнему является страной, которая в основном экспортирует сырье, нефть и газ. Такая форма развития лишь усилит эту зависимость. Сами эти проекты направляют деньги избранным большим строительным фирмам. Так что это экономия для большинства, новая инфраструктура для содействия интересам богатых».

Опросы общественного мнения показывают, что россияне горячо поддерживают развитие инфраструктуры. Бесспорно, люди в Кара-Хааке подняли большие пальцы в знак одобрения своего нового моста.

По мнению Ольги Крыштановской, одного из ведущих политических социологов России, два десятилетия пребывания у власти президента Путина прошли в постоянной борьбе за высокий рейтинг поддержки среди населения. Путин старался предоставлять россиянам желаемое – в прошлое десятилетие это был быстрый рост уровня жизни, а в недавние годы – решительное противостояние западным санкциям и геополитическому давлению. Сейчас акцент делается на строительстве крупной инфраструктуры.

«За такими масштабными проектами, требующими крупного финансирования, всегда стоит множество причин, в том числе политических, экономических и социальных, — объясняет она. – Но, конечно, наши власти хотят, чтобы люди имели хорошую работу, улучшенное состояние окружающей среды и лучшее качество жизни – хотя бы для того, чтобы поддерживать спокойствие в стране».

Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).